*** Литературный клуб «Вечерки» ***

[Зяма]

1

Всё напоминает о тебе:

В прихожей свет

И едкий дым твоих последних сигарет

Тебя лишь нет…



Бритву взял и пару смен белья

В который раз.

Ушел ты так, как будто лучше нет жилья,

Чем твой заказ.



Припев:

Время пройдет и ты забудешь все что было

С тобой у нас,

С тобой у нас.

Ты променял мою любовь на крейсер

На свой заказ,

На свой заказ.



2

Вновь зима сменяется весной,

Сижу одна,

Опять соседи поругались за стеной –

И тишина.



Стерлись из памяти моей черты лица,

Не помню глаз.

Ну а твоей командировке нет конца

В который раз



Припев:

Время пройдет и ты забудешь все что было

С тобой у нас,

С тобой у нас.

Нет, я не жду тебя, но знай, что я любила

В последний раз,

В последний раз.

[yanik]

Батько еще в начале весны повез в Крым на продажу табак. Не помню только, два или три воза снарядил он. Табак был тогда в цене. С собою взял он трехгодового брата — приучать заранее чумаковать. Нас осталось: дед, мать, я, да брат, да еще брат. Дед засеял баштан на самой дороге и перешел жить в курень; взял и нас с собою гонять воробьев и сорок с баштану. Нам это было нельзя сказать чтобы худо. Бывало, наешься в день столько огурцов, дынь, репы, цибули, гороху, что в животе, ей-богу, как будто петухи кричат. Ну, оно притом же и прибыльно. Проезжие толкутся по дороге, всякому захочется полакомиться арбузом или дынею. Да из окрестных хуторов, бывало, нанесут на обмен кур, яиц, индеек. Житье было хорошее.

Но деду более всего любо было то, что чумаков каждый день возов пятьдесят проедет. Народ, знаете, бывалый: пойдет рассказывать — только уши развешивай! А деду это все равно что голодному галушки. Иной раз, бывало, случится встреча с старыми знакомыми, — деда всякий уже знал, можете посудить сами, что бывает, когда соберется старье: тара, тара, тогда-то да тогда-то, такое-то да такое-то было... ну, и разольются! вспомянут бог знает когдашнее.

[Зяма]

Нету лайнера лучшего в мире,

Чем одиннадцать сорок четыре.

Мы живем, как в огромной квартире

На одиннадцать сорок четыре.

Пушки стреляют,

Танки на юте,

Шило мы пьем

В нашей славной каюте!



Африканцы жуют крокодилов,

Дистрофия у них и пассив,

А у нас лишь фанерный Кадилов

Худобою срамит коллектив!



Азиаты жуют баобабы,

Каждый третий – чудак и дебил,

А у нас есть и шило, и бабы,

Правда, всех их Сережа забил.

[vitja-knd]

[QUOTE=yanik;18357]Батько еще в начале весны повез в Крым на продажу табак. Не помню только, два или три воза снарядил он. Табак был тогда в цене. С собою взял он трехгодового брата — приучать заранее чумаковать. Нас осталось: дед, мать, я, да QUOTE]
Да, лучше Николай Васильевича никто не напишет.

[vitja-knd]

Пытаясь как-то секс разнообразить,
Громадное количество людей
В постели любят тихо безобразить,
Но в свете нео***анных идей.
Вот парочка, привыкшая друг к другу,
Привычно мнёт постельное бельё:
Супруг ласкает нежную супругу,
Но думает совсем не про неё.
Воображает он, трудясь, как пчёлка,
Что он - белогвардейский офицер,
Она же - на допросе комсомолка
И ей к виску приставлен револьвер.
И он её насилует свирепо,
И плачет комсомолка, и кричит,
И юбка задралась на ней нелепо,
И грудь одна из кофточки торчит...
Супруга же сейчас воображает,
Сама своей порочности дивясь,
Что ей бандит кастетом угрожает
И требует, чтоб срочно отдалась.
Он - грубое животное, скотина,
Совсем не то, что муж ее, дохляк.
Поймал её на улице пустынной,
Заставил делать так, потом - вот так...
К нему спешат дружки его, бандюги,
И все подряд насилуют её...
Супруги, возбужденные супруги
Теперь куда активней мнут бельё.
Другая пара действует иначе -
Друг друга мажут краской золотой,
И друг за другом носятся по даче,
Сверкая необычной наготой.
Другая пара надевает маски
И в масках это делает. Они -
Как персонажи некой странной сказки,
Двойной галлюцинации сродни.
С изменчивой реальностью играя,
Вдвоём скучать в постели так смешно.
Фантазиям ведь нет конца и края,
Не зря воображенье нам дано.
Скажи подруге: "Нынче ты монашка,
А я - немой садовник, хорошо?
Ты без мужчин измучилась, бедняжка,
Ты знаешь - у садовника - большой...
Я сплю в траве, а ты ко мне подкралась,
Перекрестилась, юбки задрала..."
Примерно так. Но, впрочем - это малость,
Фантазиям подобным нет числа.
Твоя подруга может быть царицей,
Нимфеткой, гейшей, чудом красоты,
Дешёвой проституткой, светской львицей, -
Да, словом, всем, что хочешь видеть ты.
Взгляни в глаза подруге - как мерцают!
Так вот он, здесь, искомый идеал!
И в ней черты - о, чудо! - проступают
Всех женщин, о которых ты мечтал.
Ее улыбка - точно, без ошибки,
улыбка всех, в кого ты был влюблён...
Ты разгляди в единственной улыбке
Улыбки сотен женщин всех времён

[Romeo]

весна!!!
Весна!!!Весенняя пора!!!
Я всем вам говорю "Ура"!!
Я сильно , очень, я люблю Весну,
И к ней я ночью всё лечу.
Весна!!! Люблю тебя так крепко,
Стрелять я не умею метко...
Весна!Ты радость нам приносишь,
И от несчастья,многих ты уводишь.
Ты так прекрасна!Ты любишь многих,
А я люблю тебя сильнее, чем других...
Ты вдохновительница моя!!!
И отношусь к тебе любя.
Как жаль,что ты приходишь и уходишь,
И на прощанье взглядом тихим смотришь.
Увы, уходишь ты надолго,
Но не забудим мы тебя, ты наша Волга!!!

[yanik]

Вот я откинулся, какой базар-вокзал.
И взял билет в колхоз "Большое дышло"
Ведь я железно с бандитизмом завязал.
Всё по уму. Но лажа всё-же вышла.

Секи, начальник — я гулял на склоне дня,
Глазел на шлюх и мирно кушал пончик.
Как вдруг хиляет этот фраер до меня
И говорит: — Козёл, займи червончик!

Тут закипело всё, в натуре, во внутрях,
И я чуть-чуть меж рог ему не двинул.
Но нас сознанию учили в лагерях,
И я сдержался, даже шабера не вынул.

Но эта падла, хоть по виду и босяк,
Кастетом мне заехала по морде.
Тут сила воли моя кончилася вся,
И вот я здесь, а эта падла в морге.

Секи, начальник, я всю правду рассказал
И мирно шел сюда в сопровожденьи.
Ведь я железно с бандитизмом завязал.
Отдайте справку об моём освобожденьи!

[yanik]

Спи мой х-й, красноголовый,
Баюшки-баю.
Я тебе, семивершковый,
Песенку спою.
Стал расти ты понемногу
И подрос, друг мой.
Толщиной с телячью ногу,
В семь вершков длинной.
Помнишь, как-то раз попутал
Нас с тобою бес —
Ты моей кухарке Домне
Прямо в ж-пу влез!
Помнишь, как она орала
Во всю мощь свою,
И недели три дристала,
Баюшки-баю.
Как умру, тебя отрежут,
В Питер отвезут,
Там в кунст-камеру поставят,
Чудом назовут.
И посмотрит люд столичный
На всю мощь твою.
Экий, скажут, х-й приличный,
Баюшки-баю.